Коммунист нашего времени: интервью с Конрадом Маюновым

Мы решили изменить формат общения с нашими читателями и пригласили одного из них на интервью. Уверены, другим нашим комментаторам будет не привычно, но интересно увидеть Конрада Маюнова героем материала.

• - Конрад, наверное, все уже знают, каких взглядов вы придерживаетесь, но уточню: вы – коммунист?

- Коммунист, конечно. В политику пришел в 13 лет, в 1996 году. Мама состояла в Российской коммунистической рабочей партии, с ней я ходил на митинги. Да уже и сам понимал, что происходит со страной – она как будто оказалась захвачена кем-то. Был Советский Союз – и вдруг раз, и нет. Для меня это был шок. Вчера еще все были друзьями, а тут стали ругаться, конкурировать, запирать двери на замок. Кто-то в нищете оказался, не зная, на что купить еду, кто-то стал разъезжать на джипах. Я вхожу в Российский объединенный трудовой фронт. Партия была создана на два года раньше КПРФ и изначально была более массовой. В КПРФ можно вступить легко. А чтобы войти в нашу партию, нужно выдержать экзамен на знание марксизма-ленинизма. Более того, наша партия как раз не считает КПРФ коммунистами – они слишком уж любят заигрывать с властью, с бизнесом. Продаются за мандаты. У нас никогда не было задачи выходить на выборы, проводить в органы самоуправления своих кандидатов. У нас другая задача – консолидация рабочих.

• - В чем это заключается?

- Учим людей защищать свои интересы, не ждать, что им кто-то придет и поможет. Это и политическое просвещение, и юридическое. Вопросы ведь бывают разные – от задержки зарплаты до низких стипендий у студентов. Часто людям просто не к кому обратиться – вроде бы и в прокуратуру пора идти, а люди либо не знают, либо боятся. «Засветится» фамилия  - и что дальше? Увольняться? Вот мы и оказываем помощь, пишем запросы, обращения. Результаты есть. Так было на элеваторе, когда перестали платить зарплату, на «спичке»… Мы почти всегда добивались цели, если только сами не отступали. Так, на той же спичечной фабрике разобрали свалку, инициировали разбирательство по попытке внедрения антинаучной методики Шадрина в планетарии, добились установки пешеходного перехода на Кутузова у остановки автобуса, идущего по 55-му маршруту, не дали вырубить подрост в лесопарковой зоне у планетария, отреставрировали памятник бийским революционерам в сквере Фомченко. Все и не упомнишь.

• - А митинги? Коммунисты любят митинги. Вы к ним как относитесь?

- Вы же видите, что сегодня на них приходит от силы сотня человек. А если вспомнить 90-е годы, то это были действительно многотысячные митинги. Да и Нагайцев с Корчагиным умели их собирать. Но то, что я вижу в последнее время, мне кажется бестолковым. К чему все сводится – люди собираются выпустить пар. Звучат все те же общие фразы: как раньше было хорошо, и как сейчас все плохо. А никакой конкретики за этим нет. К тому же люди в Бийске пассивные. И если у очередного митинга нет определенной цели – что-то заявить, с чем-то конкретным не согласиться, чего-то добиться – все впустую. Хотя я и сам выступаю. Первое, кстати, выступление с трибуны – в защиту Дома офицеров. Напомню, там были детские кружки, но дом закрывали, когда здания архиерейского подворья передавали РПЦ. Тогда сильно волновался, но взял слово. Кстати, меня тогда попросили выступить, потому что КПРФ отказались хоть что-то высказывать против церкви.

• - Если нет громких акций, где и как набирать единомышленников?

-  Сейчас же все можно делать через интернет.

• - Да, но не все поколения с компьютером на ты.

- Согласен, но мы сегодня делаем ставку именно на молодежь. Это заблуждение, что люди, жившие и работавшие в советское время, и есть главные активисты. Все как раз наоборот. Среди них больше всего пассивных. Они привыкли, что кто-то придет и все сделает за них. Я не о работе, а именно об отстаивании своих прав. Они помнят профсоюзы, но профсоюзы сегодня идут в тесной упряжке с руководством предприятий. Молодежь же, напротив, эти времена не застала. Она не помнит, что когда-то государство брало заботу о трудящемся на себя. Молодые привыкли рассчитывать только на собственные силы.

• - Вы говорили, что ваша партия не ставит своей задачей выборы. Тем не менее, в Думу Бийска вы все же баллотировались. И не один раз. Это тоже попытка найти сторонников?

- Нет. В 2017 году к нам, бывшим комсомольцам, разогнанным самой же КПРФ, вышли с предложением взять на себя один из округов, потому что в партии был кадровый голод. Нужно было закрывать территориальные группы. Тогда комсомольцы проголосовали, и хотели выдвинуть меня. Но у меня на тот момент не было большого желания идти в депутаты, да и не было материальной возможности работать в Думе, и я предложил вместо себя выдвинуть Самиру Кондаурову, а сам шел завершающим в списке территориальной группы, чтобы подстраховать, в случае, если она будет отозвана. Самира прошла. Коммунисты тогда хорошо набрали голоса. Для меня это было ожидаемо.

В 2018 году, когда шли довыборы, я вновь заявился в кандидаты по округу № 7, на вокзале. Это было одним из юридических требований к партии. Если члены не участвуют в выборах – ее могут просто распустить. Так что отказывать было нельзя. На сей раз было сложнее. Если для представителей парламентских партий требуется минимальный пакет документов, то самовыдвиженцам и представителям непарламентских объединений приходится гораздо сложнее. Протокол с подписями я переоформлял четыре раза. Придирки были самыми нелепыми – там фамилия написана от руки, а не напечатана, в другом месте должно быть наоборот. Где-то показалось, что написано «Светлано» вместо «Светлана». Где-то усомнились в почерке. Времени на это уходило немало. Я работал до четырех-пяти часов, а избирком – до шести. Меня даже начальник подвозил, чтобы я успел в избирательную комиссию. Но все равно, не хватило 18 подписей.

• - А если бы вас допустили до выборов, как свои шансы на успех оценивали?

- Мне многие говорили, что самая высокая вероятность пройти по округу была именно у меня. Это же изначально округ коммунистов – там был депутатом Константин Шебалин. Честно говоря, быть депутатом мне не хотелось, но если бы вышло так, что прошел – работал бы на совесть. Сосредоточился бы на социальной политике и защите прав трудящихся.

• - Держались бы фракции КПРФ?

- Конечно, коммунисты мне по духу ближе. Но многие их решения, я имею в виду в Думе, не принимаю. Сколько было вопросов, по которым их решение однозначно шло вразрез с народным мнением. Поэтому сейчас я приглядываюсь, кто во мне вызывает уважение, так это позиция, которую заняли представители эсеров.

• - Конрад, вы один из немногих комментаторов сайта «БР», если вообще не единственный, который пишет под настоящим именем. Что сподвигло?

- Так было не всегда. Прежде писал, как и все, под никами. Потом одна женщина, оголтелый либерал, упрекнула меня в комментариях, что я боюсь раскрыться, и пишу такой смелый, потому что никто не знает, кто я на самом деле. В общем, попыталась взять «на слабо». Ну, что могу сказать, - не слабо. С тех пор пишу с открытым забралом. Знаете, мне даже в соцсетях многие пишут в личку, мол, зачем так делаю, сейчас же такие суровые законы, чуть что лишнее сказал – могут и засудить. А что такого пишу? Пишу, как есть, как думаю. Пишу порой довольно резкие вещи. Так что если бы у нас действительно было бы все так страшно, наверное, давно бы уже сидел…

•  - Часто, когда появляются материалы на потребительские темы, вы яро выступаете против трат на то или иное, называя их завышенными и неразумными. Вы себя позиционируете, как человек, живущий вне общества потребления?

- Ну почему? Я нормальный человек. Тоже потребляю. Без этого невозможно жить. У меня, как и у всех, есть свои интересы, хобби, увлечения – и это тоже требует затрат.

• - Вы же бывший ролевик?

- Не бывший. В этом году удалось вырваться на игры, чему очень рад. Неплохое мероприятие было. Сейчас, конечно, в моду входит косплей, но это уже не то. Косплей – это просто создание костюма, переодевание. А реконструкция – это уже нечто большее –  и костюмы, и знание истории, и театр, и  рукоделие, и фехтование, и туризм – все в одном.

• - Готовы к тому, что комментариев под интервью, скорее всего, будет немало, и много, мягко говоря, не лестных?

- Конечно, готов. Понимал это, когда соглашался. Но это даже хорошо. Буду знать, где у меня слабые места. Неконструктивную критику я не принимаю, меня это не задевает –когда кто-то пришел, оскорбил, поругался и ушел. А вот когда в тех же комментариях разгорается настоящая полемика – другое дело. Я услышу человека, задумаюсь, и не исключаю, что где-то, возможно, даже изменю свои взгляды.